На 18 марта в Москве намечалось сожжение ведьм.
Их было двенадцать, привезенных из Архангельска и его окрестностей с тем, чтобы своими предсказаниями помогали государю мудро править державой. Сидя под караулом, толковали бабы-колдуньи свои сновидения и предчувствия: кто Ивану Васильевичу враг, кто злое супротив него умышляет, каких опасностей следует остерегаться… И вдруг, плача, кинулись в ноги приставленному к ним для надзора человеку: передай, мол, царю-батюшке, помрет он 18 марта. Тот передал. Иван Грозный вспылил по обыкновению и повелел тут же: восемнадцатого поутру всех их «за такое вранье» сжечь живьем…
В тот год шел ему пятьдесят четвертый, духом и телом был он крепок, и потому в мир иной никак не собирался. Да и с чего бы? «Многие русские доживают до 80, 100 и 120 лет, — свидетельствовал некий капитан Маржерет, наемник, оставивший после себя книгу «Состояние Российской державы и Великого княжества Московского в 1606 году». — Никто не признает лекарств. Занедуживший выпивает добрую чарку водки, всыпав в нее заряд ружейного пороха или смешав напиток с толченым чесноком, и тотчас идет в баню, где в сильнейшем жару потеет часа два или три».
Секреты долголетия никто тогда не коллекционировал. Просто знали: затеял дом поднять — бери на сруб сосну либо березу, а лучше дуб. И все остальное в нем — от ложки до лавки — из того же дерева делай, поскольку от него — здоровье. Дождь и слякоть на дворе или через болото идти — надевай мокроступы, но прежде положи в эти липовые лапти свежие листья одуванчика, мать-и-мачехи, подорожника, ольхи и фиалки, и — ни насморка тебе, ни простуды. Если же тем не менее застудил горло, знахарь выручит — поднесет к твоему рту большую лягушку и заставит дышать на нее. Непонятно и загадочно, почему минут через 8—10 хвороба проходит, а отпущенная лягушка прыгнет раз-другой и умирает…
Опять же примет разных строго держались. Во щи муха залетела — к удаче. С похорон ни к кому не заезжай — смерть привезешь. Отправился на рыбалку и непогода застигла — перечисли сорок знакомых лысых, и буря утихнет. Ну, а коли в дороге лошадь распряжется, — верный знак: жена изменила.
Но это все между прочим, поскольку имеет, хоть и косвенное, отношение к истории двенадцати ведьм, приговоренных к смерти Иваном Грозным. Утром 18 марта начали их выволакивать из избы: «Пора, бабоньки, и на казнь». А те учинили крик и сопротивление: дескать, день только-только высветлился, вот вечером падет, тогда и выяснится вся правда. Иван Васильевич, прослышав о том, согласно кивнул: «Подождем!» — и многообещающе улыбнулся. Был он весел, за обедом — пел, потом сел играть в шахматы, схватился за грудь и упал, потеряв сознание. А вскоре и умер.
Пророчество сбылось.